Генеральному конструктору
НПО "Энергия"
Тов. Семёнову Ю.П.

Юрий Павлович!

Составлены списки на правительственные награды, включая звание Героя социалистического труда и авторские коллективы на присуждение Ленинской и Государственной премии за большой личный вклад в создание системы "Энергия-Буран".
В связи с тем, что коллектив участников этой работы за 15 лет несколько раз пополнялся, претерпел существенные изменения, а многие участники работ либо ушли на пенсию, либо не дожили до этих дней, считаю своим долгом главного конструктора, а ныне всё ещё первого заместителя главного конструктора, прошедшего с коллективом все этапы создания системы, начиная от её научно-технического обоснования, проектной завязки и вплоть до успешных испытаний, уведомить Вас о следующем:
Было бы крайне нежелательно и не в духе времени допустить даже малейшую несправедливость в вопросе о поощрениях, т.е. неправильно оценить вклад или забыть тех, кто стоял у истоков системы, закладывал основополагающие принципы ее работы, воспринимая тяжёлый груз критики со стороны скептиков и явных противников её создания. Вместе с тем, включение в авторские коллективы лиц, творческий вклад которых недостаточно очевиден, также будет воспринят негативно.
На начальном - самом ответственном и трудном - этапе работ (1974-1977) значительная часть руководящих работников НПО "Энергия" (т.т. Бушуев К.Д., Черток Б.Е., Шабаров Е.В., Тимченко В.А., Ключарёв В.М., Хазанов И.Б. и др.) считала создание системы "Энергия-Буран" нереальным - ни по возможности нашего предприятия, ни по состоянию научно-производственного потенциала страны. На совещаниях и НТС разного уровня они пытались доказать, что эта тема на нашем предприятии вообще не должна разрабатываться. В случае же, если нас обяжут, они предлагали максимально приблизиться к реализации наших традиционных решений (отсутствие крыла, парашютно-реактивная посадка и др.) и даже сделали соответствующее официальное предложение по этому вопросу, которое широко обсуждалось на НТС и у Генерального конструктора академика В.П. Глушко, но было отвергнуто, ввиду научно-технической несостоятельности. Сейчас многие авторы этого отвергнутого предложения (тт. Тимченко В.А., Овсянников В.А. и др.) представлены с ведома совета трудового коллектива, незнакомого с историей вопроса - к правительственным наградам по той самой системе, в завязке которой они практически никакого участия не принимали, а вначале активно противодействовали её созданию.
Привлечённое к работам в 1976 г. НПО "Молния" также выдвинуло альтернативный проект КА типа "несущий корпус", еще в 60-х годах широко изучавшийся в нашем КБ под руководством С.П.Королёва и П.В.Цыбина. После всестороннего обсуждения на многочисленных Междуведомственных комиссиях была принята концепция ОК, предложенная сотрудниками НПО "Энергия" в 1976 году, т.е. концепция, в соответствии с которой и создан КА "Буран".\

Другой важный вопрос - разработка облика носителя. Первоначально вплоть до 1976 г. существовала установка, состоящая в том, что должна быть расширена производственно-техническая база Байконура, созданная для носителя Н-1. На этой базе планировалось проведение не только заключительных, но и первичных операций по производству водородных баков - так же, как это делалось при изготовлении носителя Н-1. Такой путь требовал многомиллионных дополнительных затрат и неприемлемо большого времени для его реализации, о чём можно прочитать в документации тех лет, выпущенной НИИТМ (Я.В.Колупаев) и ИПРОМАШПРОМ (Ф.Г.Титенков). Фактически этот путь означал, что задача, сформулированная в ТТЗ заказчика о создании аналога "Космического челнока", в нашей стране - нереальна. В ТТЗ целевые задачи системы не конкретизировались, однако основная идея её создания - доставка в космос грузов массой до 30 тонн и возвращение из космоса 20 тонн была сформулирована чётко.

Важно, как мне кажется, напомнить, что относительно малочисленный коллектив специалистов, которому Генеральный конструктор НПО "Энергия" академик В.П. Глушко поручил подготовить предложения, сумел выдвинуть, причем в противовес существующим негативным тенденциям, а в дальнейшем и отстоять, основные научно-технические идеи и концепции, позволившие в наших действительно тяжёлых условиях создать уникальную систему, по многим показателям превосходящую "Космический челнок".
На период 1974-1977 гг. наше отставание от США оценивалось в 15 лет. Оно выражалось в отсутствии у нас стендов, заводов и опыта работы с большими массами жидкого водорода, опыта работы по многоразовым ЖРД, необходимой (по мнению Г.П.Свищёва) аэродинамической базы, опыта по крылатым КА, не говоря уже об отсутствии такого аналога как Х-15 в США, опыта авиационных транспортировок, да и отсутствия самолетов класса "Боинг-747".
Тем не менее, упомянутый выше малочисленный коллектив сумел обосновать ряд новых жизнеспособных научно-технических идей, не имеющих мировых аналогов и позволивших нашей стране вновь занять подобающее место в мировом "космическом" сообществе.

  Эти идеи следующие:

КОНТАКТЫ

Моб.тел.: 8-903-101-73-79

Skype (c видео):  vkadenko1

ICQ :  386-744-840

 почта Каденко В.В.

ОТ АВТОРА САЙТА

До настоящего времени на разных уровнях научной, технической и обывательской среды не утихают споры о том, нужно ли было создавать «Буран» в пику американцам и о том, кто виноват в том, что эта программа, как и десятки других, после многомиллиардных затрат была спущена ,извините, в унитаз. Учитывая многообразие  и противоречивость мнений, я не беру на себя смелость искать единственно правильный ответ, которого, как мне кажется, и не существует. Ближе всех к истине, скорее всего, был Альберт Энштейн, который верил всего в две вещи: 1- в Бесконечность Вселенной и 2-в Бесконечность человеческой Глупости. При этом, будучи человеком очень осторожным, он признавался, что, все-таки, в первой своей вере он несколько сомневается.

Десятки тысяч первоклассных специалистов остались не у дел и ни один твердолобый политикан,увлекшийся своими политическими и, главное, "коммерческими"играми, не удосужился предложить программу загрузки и сохранения опытных научно-технических кадров,выросших в стране за многие предыдщие  годы.Приведу ссылки на несколько,правда,неравноценных, источников, попавшихся мне на глаза при беглом просмотре сайта  www.buran.ru :

Печальная история "Бурана"

Буря вокруг "Бурана"

В каком состоянии сейчас "Буран"?

«Буран» всплывает в Германии

Новая газета : у Бурана еще осталась энергия

и т. д.  и  т. п.

Как бы и  с новыми программами,которые для нас спешно разрабатывают современные быстроиспечённые менеджеры,занявшие места профессионалов по космосу, не произошла такая же история,как,например, с "Бураном" или "Спиралью"! Помните,что сказал Энштейн о бесконечности человеческой  Глупости!?

Он-то был не дурак!

Естественно, что наряду с разработкой принципиально новых идей коллективу, стоящему у истоков программы, пришлось искать нестандартные решения и тех проблем, которые в США были решены: создавать комплекс "стенд-старт", осваивать захолаживание водорода, учитывать в расчётах эффект криогенного упрочнения, создавать стенд криостатических испытаний, разрабатывать эффективную теплоизоляцию водородного бака, составлять программы поэлементарного развития и экспериментальной поблочной отработки комплекса, разработать идеологию стендов для статических и динамических испытаний и т.д.

Таким образом, несмотря на противодействие и неконструктивную критику, облик будущей системы был определён и защищён на Межведомственных комиссиях и НТС Министерства в достаточно сжатые сроки. В 1975 году, т.е. через год после начала работ, было защищено техническое предложение, в 1976 году - многотомный эскизный проект, а в 1977 году - технический проект.
Надо отметить и то, что по мере подключения к проекту новых людей и коллективов неоднократно возникали попытки "усовершенствовать" проект, как-то его изменить в "лучшую" сторону, а, проще говоря, обосновать своё личное участие в научной разработке концепции. Так появились предложения по спасаемой кабине, по применению на ОК высококипящих компонентов, по применению на ракетных блоках суперкавитационного демпфера взамен газодинамического, по отказу от переохлаждения с целью кажущегося упрощения ПГСХ и т.д. Эти попытки оказались несостоятельными и привели только к оттяжке лётно-конструкторских испытаний комплекса, в результате чего период создания системы "Энергия-Буран" растянулся на 15 лет.

Считал бы необходимым достойно отметить вклад сотрудников, которые, не жалея времени, сил, здоровья, без отпусков, трудились, закладывая научно-технические основы того проекта, который ныне вновь вывел и отрасль и наше предприятие в первые ряды космических держав. Многие из них, начав работу над системой, как говорится "с осевой линии", продолжают успешно трудиться над ней по настоящее время. Среди них в первую очередь:
Тт. Бурдаков В.П., Алиев В.Г., Дубинский Е.А., Чуканов Н.И., Ануфриев В.С., Цыбин П.В., Титов Ф.А., Ершов С.С., Солодовников В.В., Баев В.И., Голышев Б.Б., Лёвин В.М., Решетин А.Г., Гладкий В.Ф., Караштин В.М., Тохунц А.Д., Петров В.И., Рыжиков В.И., Северов А.А., Ершов П.А., Соколов Б.А., Хорунов В.П., Бодунков В.Н.
Участие перечисленных товарищей в работах подкреплено их подписями на соответствующих приоритетных документах.
Полагал бы правильным, чтобы Вы, Юрий Павлович, находясь на доверенном Вам высоком посту Генерального конструктора, и являясь преемником академика В.П.Глушко, с которым Вы начинали работу над системой, проявили внимание и заботу к людям, отдавшим системе "Энергия-Буран" не только душу и сердце, но и 15 лучших лет своей жизни.

И.Н. Садовский

ТРИУМФ И ТРАГЕДИЯ "БУРАНА"

СМ.ТАКЖЕ СТРАНИЦУ ЭТОГО САЙТА "ПОСЛЕДНИЙ ВИТОК "СПИРАЛИ"

После старта универсальной ракетно-космической транспортной системы "Энергия" с кораблем "Буран" орбитальный корабль вышел на расчетную орбиту, совершил двухвитковый полет вокруг Земли и приземлился в автоматическом режиме на посадочной полосе космодрома Байконур.

Это - выдающийся успех отечественной науки и техники, открывающий качественно новый этап в советской программе космических исследований.
Корабль "Буран" построен по схеме самолета типа "бесхвостка" с треугольным крылом переменной стреловидности, имеет аэродинамические органы управления, работающие при посадке после возвращения в плотные слои атмосферы, - руль направления и элевоны. Он способен совершать управляемый спуск в атмосфере с боковым маневром до 2000 километров.
Длина "Бурана" 36.4 метра, размах крыла около 24 метров, высота корабля, когда он стоит на шасси, более 16 метров. Стартовая масса корабля более 100 тонн, из которых 14 тонн приходится на топливо. В его обширном грузовом отсеке может размещаться полезный груз массой до 30 тонн. В носовой отсек вставлена герметичная цельносварная кабина для экипажа и большей части аппаратуры для обеспечения полета в составе ракетно-космического комплекса, автономного полета на орбите, спуска и посадки. Объем кабины более 70 кубических метров.
Очень важной особенностью "Бурана" является его мощная тепловая защита, обеспечивающая нормальные тепловые условия для конструкции корабля при прохождении плотных слоев атмосферы во время посадки. Теплозащитное покрытие состоит из большого числа (около 38 тысяч) плиток, изготовленных с высокой точностью из специальных материалов (кварцевое волокно, высокотемпературные органические волокна, частично материал на основе углерода) по программам, учитывающим место установки каждой плитки на корпусе.
В хвостовой части корабля расположена основная двигательная установка, две группы двигателей для маневрирования размещены в конце хвостового отсека и передней части корпуса.
Бортовой комплекс управления состоит более чем из пятидесяти систем, которые управляются автоматически по программам, заложенным в бортовую вычислительную машину.
Первый полет "Бурана" продолжался 205 минут и завершился успешной посадкой на специальную посадочную полосу длиной около 5 километров и шириной 80 метров, созданную в районе космодрома Байконур. Это была первая и по сей день единственная в истории космонавтики автоматическая посадка космического корабля многоразового использования.
Сделан новый выдающийся вклад в освоение космоса, советская наука и техника одержали блестящую победу.

ИНТЕРВЬЮ С БЫВШИМ НАЧАЛЬНИКОМ ОТДЕЛА ПРОЕКТОВ НПО "ЭНЕРГИЯ"

(ИЗ АРХИВОВ В.В.КАДЕНКО)

СОТНИКОВ БОРИС ИВАНОВИЧ     БУРАННАЯ ЖИЗНЬ -1

БУРАННАЯ ЖИЗНЬ -2

БУРАННАЯ ЖИЗНЬ -3

Завтра исполнится 20 лет, как многоразовый космический корабль "Буран" совершил свой первый полет. Это стало сенсацией. Впервые в мире советский шаттл приземлился на посадочной полосе в автоматическом режиме. Американские челноки до сих пор садятся только в ручном.

Почему триумфальный старт оказался единственным? Почему была закрыта уникальная программа? Что потеряла страна? Об этом корреспондент "РГ" беседует с академиком РАН Юрием Семеновым, который был генеральным конструктором РКК "Энергия", главным конструктором корабля "Буран".

Наш ответ американцам

Российская газета: Юрий Павлович, правда ли, что "Буран" появился только по политическим соображениям, а конкретных задач под него не было?

Юрий Семенов: Работа началась в середине 1970-х годов. Это был период, когда США заявляли о своем стремлении к широкой милитаризации космоса. На международных симпозиумах по сотрудничеству в космосе, где мы встречались с американскими астронавтами, нам просто било по ушам, когда они заявляли: "Имейте в виду, мы готовим совершенно неожиданное для Советского Союза оружие". Мы знали, что они делают шаттл. Они гордились этим проектом, тем более после программы "Аполлон".

РГ: Говорят, что генеральный конструктор Глушко поначалу, как и многие другие, не поддерживал многоразовую тематику?

Семенов: Не совсем так. Я тогда был у него заместителем и главным конструктором по орбитальным станциям и пилотируемым кораблям. И был, естественно, сторонником именно станций и пилотируемых кораблей. А мой заместитель Константин Петрович Феоктистов прямо говорил: многоразовость - это очередной блеф, которым нас пытаются запугать.

РГ: Кстати, академик Мишин даже называл "Буран" не иначе как "Бурьяном". Почему?

Семенов: Все понимали: многоразовые системы связаны с громадными затратами. Тем более что американцы с шаттлами уже были на финише. Уже тогда запуск одного челнока с учетом полезной загрузки оценивался почти в 800 млн долларов. А выводить на орбиту, как было объявлено, он мог до 30 тонн. Мы же 20 тонн выводили ракетой "Протон", пуск которой и сегодня по коммерческим ценам стоит около 60 млн долларов.

РГ: И все-таки вам пришлось заняться "Бураном"?

Семенов: Все изменилось после Совета обороны, на который нас пригласил Дмитрий Федорович Устинов. Там четко прозвучало: США, запустив "Спейс Шаттл", смогут получить решающее военное преимущество в плане нанесения упреждающего ракетно-ядерного удара. После этого совещания меня вызвал министр общего машиностроения Афанасьев: "Знаем твое мнение, но ты будешь главным конструктором по кораблю, а Губанов - по ракете-носителю".

РГ: То есть это был "наш ответ Чемберлену"?

Семенов: С одной стороны, Советский Союз стремился удержать лидирующее положение в космосе, а с другой - обеспечить страховку от всяких неожиданных сюрпризов. Так что создавалась система "Буран" по заданию министерства обороны и Академии наук.

РГ: Многие упрекали конструкторов в том, что корабль "Буран" очень похож на американский шаттл?

Семенов: Внешне похож, как похожи между собой все самолеты. Но в основе отличался принципиально. И схемой, и техническими решениями. Скажем, американский комплекс "Спейс Шаттл" без челнока не может быть использован: маршевые ракетные двигатели, работающие на участке выведения, у него установлены на челноке. Мы же разделили эту схему. Орбитальный корабль "Буран" - лишь часть системы "Энергия-Буран". НПО "Энергия" с кооперацией предприятий под руководством Валентина Петровича Глушко создало мощную универсальную ракету-носитель "Энергия", которая может выводить как корабль, так и любую полезную нагрузку до 100 тонн.

РГ: Ракета "Энергия" получилась одной из самых мощных в мире?

Семенов: Да, это выдающееся творение. Если бы не Валентин Петрович, такой ракеты не было бы. Его решение - создать мощный двигатель РД-170 тягой 740 тонн. На Глушко тогда обрушились: "Это невозможно! Надо разделить четырехкамерный двигатель на четыре отдельных, то есть четвертовать". "А я создам такой двигатель", - был ответ. Эти двигатели и сегодня не имеют равных в мире. После закрытия программы с "Байконура" их было вывезено четырнадцать, уже готовых к использованию. Тринадцать были затем установлены на ракету "Зенит" для "Морского старта".

Один доллар на миллион

РГ: Насколько я знаю, при создании "Бурана" было разработано свыше 600 новейших технологий. Какие из них используются сегодня? Какие остались за бортом?

Семенов: Примерно половина из них была конкурентоспособна на мировом рынке: материалы, станки и устройства, экспериментальные установки, вычислительная и измерительная техника... Но беда в том, что промышленность наша оказалась не готова внедрить все в производство. Начинали использоваться лишь некоторые технологии, по которым были созданы только единичные экспериментальные образцы.

Ведь как тогда рассуждали многие чиновники: зачем заниматься большими технологиями? Проще качать нефть. Мне Виктор Степанович Черномырдин говорил: "Да я тебе скважину сделаю - и даже показал на карте какую - и обеспечу сколько надо денег. Делай!" Он прекрасно понимал значение новых технологий, был нашим сторонником. Но обстоятельства в стране ограничивали его возможности. Именно премьер Черномырдин и вице-президент США Гор подписали первое соглашение о широчайшем сотрудничестве России и Америки в космосе. Откуда и пошли программы "Мир-Шаттл", "Мир-НАСА", а затем и МКС.

РГ: А кто конкретно принял решение о закрытии программы "Буран"?

Семенов: 1992 год. Собирает нас, генеральных конструкторов, в Кремле Ельцин. Заходит, садится: "Первое, что мы делаем: закрываем "Энергию-Буран". Дают мне слово. Выхожу на трибуну: "Это громадный удар по научно-техническому прогрессу России". Меня поддержал академик Владимир Федорович Уткин. Говорю: "Никак не мог понять, кто закрыл лунную программу, никакого документа не было. А вот то, что сейчас услышал, - четко". Борис Николаевич говорит: "Юрий Павлович, вы что здесь кричите?" Отвечаю: "Да не кричу, просто обидно".

Кстати, вскоре нас пригласили выступить в конгрессе США о перспективах развития космической техники. Потом в НПО "Энергия" приехала громадная американская делегация во главе с директором НАСА Трулли и его замом Келлером. Посмотрели, что мы делаем. И предложили контракт на создание корабля-спасателя для орбитальной станции "Фридом", над которой тогда работали американцы. Келлер сходу заявил: "Давайте заключим договор на один миллион долларов". Правда, чуть позже уточнил: "У нас на миллион нет полномочий. Давайте на 999 тысяч и 999 долларов. А один доллар от себя лично я даю".

РГ: И где этот доллар?

Семенов: Он сейчас в нашем музее хранится.

"Буран" против бурана

РГ: А что вы испытали, когда стало ясно: у "Бурана" нет будущего?

Семенов: Эмоции трудно передать. Мы же сделали совершенно уникальный полет. За несколько месяцев до полета Глушко слег с инсультом. Он назначил меня и.о. генконструктора. Еще 2 сентября 1988 года, находясь в больнице, Валентин Петрович говорил: "На пуск "Бурана" обязательно приеду". Увы.

РГ: Очевидцы рассказывают о поразительной точности, с какой сел корабль при сильнейшем ветре.

Семенов: Да, это так. Посадка совпала с ураганом, идущим со стороны Аральского моря: порывы ветра до 20 метров в секунду. Видим: заходящий на посадку корабль "Буран" вдруг сделал разворот. Оказывается, автоматика выбрала оптимальную траекторию! Корабль вышел точно на посадочную полосу и приземлился. Боковое отклонение от осевой линии полосы - всего 3 метра, а продольное - 10! Это была высочайшая точность.

РГ: Но, как ни странно, кто-то даже упрекал, что "Буран" слишком автоматизирован. Дескать, приоритет отдается автомату, а не космонавтам?

Семенов: Были разные мнения. Например, космонавты Игорь Волк и Алексей Леонов хотели управлять кораблем вручную. И они даже написали в ЦК партии, что Глушко и Семенов - технические "аферисты": то, что они придумали, никогда не может быть. И меня вызывали в ЦК: ты что там делаешь?! Но мы отстояли свою позицию. А после приземления корабля видели бы наших оппонентов! Удивленные глаза и совершенно растерянные лица.

Почему мы делали упор на автомат? Ручное управление на космических кораблях у нас было всегда резервным. И весь последующий опыт подтверждает, что мы выбрали правильный путь. Вмешательство человека нужно только в том случае, если автоматика не справляется.

РГ: Сколько всего кораблей должно было быть?

Семенов: На космодроме готовились два корабля. Один слетал, второй с ракетой находился на подготовке и должен был стыковаться со станцией "Мир". Велось строительство еще трех летных экземпляров.

Корабль, который слетал, потом находился в монтажно-испытательном корпусе на 112-й площадке космодрома. В мае 2002 года в корпусе обрушилась крыша, и он вместе с ракетой был раздавлен. Второй теперь переоборудован и стоит в музее космодрома "Байконур". Третий, пилотируемый и значительно усовершенствованный, был готов процентов на 30-50. Он так и остался на заводе в Тушине. Кроме того, было семь полноразмерных макетов для различных испытаний.

РГ: Они пошли на металлолом?

Семенов: Все это долго находилось в НПО "Энергия" (а затем в РКК "Энергия") на балансе. А потом решили списать. Но списать-то тоже было не просто. Что-то надо было утилизировать, что-то поддерживать, и на все нужны были деньги.

РГ: А что недавно приобрел музей в Германии?

Семенов: Макет для горизонтально-летных испытаний.

РГ: Действительно на "Буране" не было импортных составляющих?

Семенов: Это правда. Все было отечественное.

Задел на завтра

РГ: Что все-таки погубило программу? Игорь Волк говорит, что межведомственные раздоры?

Семенов: Прежде всего - развал Советского Союза. Мы ощущали серьезнейшее недофинансирование. Это отражалось и на станции "Мир" - средства мы получали из госбюджета процентов на 10-30. Никакого межведомственного раздора не было.

РГ: А сколько средств ушло на программу?

Семенов: Около 15 млрд рублей. Но это с учетом строительства наземной инфраструктуры - стенда для динамических испытаний, ВПП, систем дальнего и ближнего автоматического приведения корабля на посадочную полосу и т.д.

РГ: Говорят, что это была самая дорогостоящая космическая программа?

Семенов: Нет, конечно. Самая выдающаяся - бесспорно. Это вершина достижений отечественной ракетно-космической техники за всю ее историю.

РГ: Сейчас разрабатывается пилотируемая перспективная транспортная система. От "Клипера" уже отказались. Целесообразно ли использовать задел "Бурана"?

Семенов: Что показывает история? Когда в проекте объединяются отрасли разного направления, тогда появляются очень хорошие идеи. Мы объединились с минавиапромом и создали "Буран". Когда объединились с судостроением, появился "Морской старт", совершенно неповторимый проект с большим будущим. То есть новые идеи толкают технику вперед. Думаю, что в корабле нового поколения будет использован задел по "Бурану".

РГ: Но ведь американцы в проекте нового пилотируемого космического корабля отказались от крылатой схемы?

Семенов: Отказались. Они не смогли до конца решить вопросы безопасности полета экипажа шаттла. Мы должны думать о новых шагах вперед, а это новые решения в ракетно-космической технике и пилотируемой космонавтике. Очень важный момент - Россия должна иметь независимый доступ в космос. Мы должны быть полностью самостоятельными. А ведь космодром "Байконур" принадлежит не нам.

РГ: Вы имеете в виду строительство космодрома "Восточный"?

Семенов: Нет. Я против космодрома "Восточный". Убежден: надо использовать на полную катушку "Плесецк", и такая возможность есть.

РГ: Но ведь космодром "Плесецк" нельзя использовать для пилотируемых запусков?

Семенов: Это если идти на старых технологиях и не дооснащать его. Мы же говорим о новом рывке. Именно мы вырастили настоящую космонавтику. Американцы, хоть первыми и высадились на Луну, но опыт длительных космических полетов получили, потому что мы отдали им многие отработанные решения по "Миру".

Нам нужны не облет Луны и не добыча там гелия-3 и даже не полет на Марс. Нам нужно надежно осваивать ближний космос. Но при этом мы должны думать и о создании таких средств, которые позволяли бы безопасно двигаться по так называемым отлетным траекториям к другим планетам и Луне.

РГ: Так вы противник разработки лунной и марсианской программ?

Семенов: Запишите дословно. Считаю, что человек когда-нибудь обязательно будет серьезно осваивать Луну и Марс. Будет создана межпланетная инфраструктура. Сергей Павлович Королев в свое время поставил задачу - построить околоземную орбитальную инфраструктуру. Она сегодня есть. Необходимо создать такие технические средства, которые обеспечат безопасность полета и возвращение экипажа на Землю.